Поблескивая винтами в свете заходящего солнца на Город надвигалась армада немецких бомбардировщиков. Забегали, стряхивая с гимнастерок хлебные крошки, ужинавшие расчеты зенитных орудий, Город ощетинивался сотнями стволов и готовился защищаться до последнего снаряда. В воздух взмывали там и тут аэростаты, натягивая смертельные для крыльев стальные тросы, вспухали белыми облаками в небе. Истерично, с надрывом ревущая сирена загоняла людей в спасительную прохладу бомбоубежищ. Улицы заполнились людьми, бегущими в открытые зевы бетонных куполов. Кричали не понимающие этой суеты дети, оторванные от игр, плакали на руках у родителей младенцы, разбуженные ревом и суетой.
Ведущий бомбардировщик горделиво качнул крылом, разворачиваясь на боевой курс. Юнкерсы, четко сохраняя строй, повторили маневр. Припали к прицелам штурманы, снова и снова рассчитывая и проверяя курс. Под крыльями подрагивали готовые сорваться вниз бомбы. Утробный рев двигателей становился все громче, эхом отдаваясь по опустевшим улицам, сковывая ужасом затихших под землей людей. Вокруг бомбардировщиков с хлопками начали вспухать смертельные клубы разрывов зенитных снарядов, разбрасывая горячие осколки.
Внезапно в небе появились две стремительно увеличивающиеся точки, оставляющие белесые инверсионные следы, перемешивающиеся с выхлопом двигателей на форсажном режиме. Два Яка эскадрильи противовоздушной обороны, звеня моторами, настигали строй Юнкерсов. Стрелки бомбардировщиков, щурясь от бликов солнца на обшивке перехватчиков, развернули турели пулеметов, припали к прицелам, ожидая, пока истребители подойдут ближе.
Молодой худенький лейтенант нервно сжал тангенту и проговорил ведомому:
- Митя, горкой набираем высоту, уходя из сектора обстрела, и с полупереворота бьем ведущую пару.
- Принял, - хрипло отозвался ведомый.
Яки рванулись вверх, разворачиваясь между дымных трасс стрелков. Ведомый Як на долю секунды замешкался, не успел, и пулеметная трасса коснулась его крыла, разбрасывая обломки лонжерона и пробивая бензобак, вспухший огненным шаром, поглотившим самолет. Лейтенант до боли сжал ручку сектора газа, борясь с подступающими слезами. В прицеле вырастала черная туша ведущего Юнкерса, можно было разглядеть искаженное страхом и злобой лицо стрелка, судорожно меняющего патронный диск в пулемете. Дробно ударила пушка, вышвыривая смертоносные комки огня, разрезая на части крыло Юнкерса. Лейтенант перевел самолет в набор высоты и стал разворачиваться для второго захода, ломая стонущий от перегрузки самолет в вираже. Губы беззвучно шептали: "Только бы успеть, только бы успеть...".
С крыльев бомбардировщиков со свистом сорвались бомбы, устремившись к заводу. Бомбардировщики, сбросив груз, рассыпались в оборонительный строй. На земле рвались бомбы, перемешивая строения с землей, вздымая их к небу.Як крутнулся на крыле, развернувшись для повторной атаки. Лейтенант сжал ручку и направил самолет на ближайший Юнкерс.
- Ира, я люблю тебя!!! Слышишь, люблю!!!
Плюясь раскаленным железом, вырывающим куски обшивки бомбардировщика, истребитель с хрустом ударился в Юнкерс, ломая его хребет. Рассыпающиеся на куски самолеты устремились к земле, туда, где на носилки укладывали девушку, погибшую под первой же упавшей на завод бомбой.